131. Оксман — Азадовскому
<Подрезково> 19 августа <1954>
Дорогой Марк Константинович,
с чего это вы взяли, что ваше письмо от 10/VIII я не получил? Не ответил на него до сих пор только потому, что написал вам уже раньше, отвечая на предшествующее. Писал вам и о своих планах на дожитие в Москве, а потому больше возвращаться к этому не хочется. С установлением «обратно» жарких дней я почувствовал себя плохо — лежу в состоянии полной атрофии, только ночью дышу по-человечески и могу если не писать, то хотя бы думать. Вот и переезжай в таком состоянии! Боюсь, что до настоящей осени к работе мне будет трудно вернуться.
Рецензия на «Летопись Доб<ролюбов>а» была в рукописи еще кислее, чем в печати. Она была на просмотре у одного из моих знакомых, кот<оры>й настоял на изъятии особенно резких деталей, никому не нужных. Ни о каком родстве со своим воронежским однофамильцем (имя кот<ор>ого изъято после 1943 г.) В. А. Путинцев вопросов не любит. Я его видел раза два в ред<акции> «Л<итературного> Н<аследства>» — молодой человек, сугубо подтянутый, неглупый и деловой, но без душевных эмоций. Таковы первые впечатления, а вторых не было1. О С<оломоне> А<брамовиче> говорил в Гослитиздате, но там сильно против него предубеждены из-за его заносчивости в истории с Некрасовскими письмами, забракованными рецензентами. Упрямство и заносчивость прощается только Володе Орлову, кот<ор>ый знает какие-то петушиные слова, действующие на дураков. Но не сомневаюсь, что в тираж этот индюк выйдет еще скорее, чем его прототип — Н. К. Пиксанов (имею в виду только внешнюю его повадку, а содержательности в Орлове, конечно, много меньше, чем в авторе «Творч<еской> истории»2).
В директора П<ушкинского> Д<ома>, кроме М<ихаила> Пав<лович>а, выдвигаются Храпченко (не пойдет сам) и Онуфриев (пойдет охотно). Но решающее слово будет принадлежать на Акад<емии> Наук, а Ленингр<адскому> Обкому. Слыхал, что Бурсов переходит в Моск<овский> Унив<ерситет>, а Бельч<иков> будет или директором акад<емического> издат<ельства> или деканом москов<ского> филфака3. В конце месяца Бельч<иков> будет, вероятно, в Ленинграде. Если он выразит желание с вами объясняться — не удивляйтесь. Объяснения вам не нужны, но сорвать с него что-ниб<удь> стоит. А в Москве он вам может сгодиться лучше, чем в Ленинграде. Умоляю вас не говорить ни о чем, что я пишу, ни с кем из наших общих друзей. Это проверено.
С вашими заявками на акад<емического> Тургенева не совсем согласен.
Критич<еский> том легче всего сделать мне, а стихот<ворен>ия — Эйхенбауму, кот<орый> будет делать их для текущего 12-томника. Вам я рекомендую тома повестей 60—70-х гг., если не захотите «Зап<иски> охотника». Кстати, благодарю за оттиск. Был у меня на днях Сергиевский, с кот<оры>м мы единодушно признали, что ваши статьи в «Извест<иях>»4 — лучшее, что было напеч<атано> за послед<ние> пять-шесть лет по литературе, а по Тургеневу — за четверть века.
Сердечный привет Лидии Владимировне, вам и Костику от нас обоих.
Ваш Ю. Оксман
1 «Вторые впечатления» появились позднее — в 1960-е гг., когда Оксману не раз приходилось сталкиваться с В. А. Путинцевым по делам академического издания соч. Герцена и др. Протестуя против содержания некрологической заметки о Путинцеве («Слово прощания»), написанной С. И. Машинским (Лит. Россия. 1967. № 47.17 ноября. С. 23), Оксман негодовал: «Трудно вообразить себе что-нибудь фальшивее этого «Слова» <...> Бесстыдного карьериста, самовлюбленного борзописца и беспринципного холуя, стукача и халтурщика В. А. Пугинцева Симеон Машинский в своем велеречивом «Слове», написанном в старозаветном еврейском местечковом стиле, имеет наглость характеризовать как «человека мягкого и доброго сердца», «серьезного ученого», «скромного до самоуничижения». <...> Разные Путинцевы, воодушевленные «воплем» Машинского, сейчас требуют захоронения урны с останками дорогого покойника в Новодевичьем монастыре, в могиле Н. П. Огарева, ибо В. А. написал о последнем бездарную книжонку, которую очень ловко сумел протолкнуть в качестве докторской диссертации в странноприимном ИМЛИ имени Анисимова, Самарина и Благого» (РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 3. Ед. хр. 11; автограф заметки, озаглавленной «По поводу «Слова прощания» (С. Машинский о В. Путинцеве)». Дата — 20 ноября 1967 г.).
Упоминаются: Роман Михайлович Самарин (1911—1974) — литературовед; специализировался в области истории западноевроп. лит-ры эпохи Возрождения и новейшего времени. Участник ряда изданий западноевроп. классиков, автор учебных пособий по зарубежной лит-ре и таких, например, книг, как «Проблемы гуманизма в современной лит-ре капиталистических стран» (1962), «Концепция мировой лит-ры Горького» (1965), «Октябрьская революция и зарубежный лит. процесс» (1967) и т. п. Профессор, зав. кафедрой истории зарубежной лит-ры в МГУ (с 1947 г.); зав. Отделом истории зарубежной лит-ры в ИМЛИ (с 1953 г.). Яркий представитель официального сов. литературоведения 1950—1960-х гг., фигура одиозная. «Наглый невежда и проходимец, — писал о нем Оксман, — кот<орый> сейчас захватил все ключевые позиции на филол<огическом> фронте... (декан и зав. кафедрой в МГУ, ру-ков<одитель> двух секторов ИМЛИ, член ВАК, фактический руководитель Редсовета Гослитиздата, член всех редколлегий, организатор всех конференций по литературоведению, член-корреспондент всех органов надзора)» (письмо к Н. К. Пиксанову от 27 марта 1960 г.). Оксман часто называл в одном ряду Самарина, В. В. Ермилова и Н. В. Лесючевского — «всех тех, у кого руки в крови жертв террора сталинской поры» (письмо к Н. К. Пиксанову от 31 декабря 1961 г. — 1 января 1962 г.).
О Р. М. Самарине и его «общественной деятельности» см. подробнее: Бенина Е. Из кн. воспоминаний. Во время послевоенной идеологической бойни // ВЛ. 1995. № 4. С. 226-245.
Николай Васильевич Лесючевский (1908-1978) - литератор. публицист, «автор статей о принципе партийности в лит-ре, о творчестве сов. писателей» (КЛЭ. Т. 9. М, 1978. С. 431). Главный редактор, с 1958 г. председатель правления изд-ва "Сов. писатель».
В письме к Г. П. Струве от 21 декабря 1962 г. Оксман упоминает о том, что по донесениям Лесючевского было репрессировано в свое время более десяти литераторов. Кроме того, рассказывает Оксман, ряд писателей (О. Берггольц, Н. Заболоцкий, Е. Тагер и др.) «писали во все учреждения о злодействах Самарина и Лесючевского, но никаких последствий их протесты не имели. Самое страшное, что ни Самарин, ни Лесючевский не опровергали разоблачений, но ссылались на то, что они искренно считали всех оклеветанных ими писателей антисоветскими людьми» (Флейшман JI. Письма Оксмана к Г. П. Струве. С. 37). Есть кроме того сведения, что Оксман лично обращался в Прокуратуру СССР с просьбой привлечь Лесючевского к уголовной ответственности (там же. С. 39).
Семен Иосифович Машинский (1914—1978) — литературовед, автор работ о Белинском, Гоголе, Чернышевском, С. Т. Аксакове, статей о сов. писателях (С. М. Городецкий, К. А. Федин, Шолохов и др.). Доцент Военно-политич. Академии им. В. И. Ленина (Москва), впоследствии — проф., зав. кафедрой рус. лит-ры Лит. ин-та им. М. Горького (с 1960). Зав. отделом критики и многолетний член редколлегии журн. ВЛ.
2 Имеется в виду одна из наиболее известных кн. Н. К. Пиксанова «Творческая история "Горя от ума"» (1928), о которой Оксман писал автору 27 апреля 1929 г.: «Книга ваша большое достижение нашего литературоведения, не только итоги грибоедовских штудий, но и ревизия многих старых подходов к литературному объекту, демонстрация яркая и убедительная целесообразности установки на творческую историю». Сохранились подробные отзывы Оксмана и о более ранней кн. Пиксанова «Творческая история. Исследования по рус. лит-ре» (1927).
3 Слух о назначении (несостоявшемся) Н. Ф. Бельчикова деканом филологического ф-та МГУ достиг Азадовского еще до получения оксмановского письма. Так, 19 июля 1954 г. Марк Константинович писал М. А. Сергееву: «...О здоровья Бельчикова — не знаю; слыхал краем уха, что его хотят посадить деканом филфака в МГУ, — бедные профессора! Бедная наука!» (РНБ. Ф. 1109. Ед. хр. 596. Л. 97).
4 См. примеч. 1 к письму 43 и примеч. 1 к письму 118.