33. Азадовский — Оксману
<Ленинград> 21 ноября <1949>
Дорогой Юлиан Григорьевич,
отвечаю Вам немедленно, чтоб разъяснить
мое деловое соображение по поводу обращения в
Словарную комиссию (кстати, Ларина там уже нет). Конечно, они никаких теоретических и исторических
соображений по поводу интересующих
Вас вопросов не смогут высказать, но они могут документировать точнёхонько (вплоть до указания страницы) употребление
этого слова в «За-в<етных> Сказках». Вероятнее всего,
впрочем, что Даль в своем словаре ссылается
на тот же источник: ведь огромнейшая часть опубликованных Афанасьевым текстов
передана ему Далем. Следовательно, сборник мог бы называться «Сборником Афанасьева и Даля»; и если
Аф<анасьев> этого не сделал, то,
конечно, гл<авным> обр<азом>, потому, что
он очень ценил свой научный труд, выразившийся в примечаниях. Для того времени все
это, само собой разумеется, было большим подвигом.
Ваши соображения относительно моего положения во многом правильны,— Вы только
ошибаетесь, преувеличивая мою мнительность. Еще в июне мне было официально
предложено выбрать любой университет. Логики в этом мало, но это было
дважды формулировано официальными и ответственными лицами в Министерстве. Но я,
действительно, не могу читать курсов. Чтение лекций я прекратил еще осенью
Когда это бывало в Ин<ститу>те, то одна из моих сотрудниц очень нежно и
пылко всегда бросалась ко мне на помощь: гладила и согревала начинавшие холодеть руки, расстегивала ворот и пр. Когда
позже ее упрекнули в этом, она ответила (и совершенно правильно), что
делала это каждый раз для проверки: не
симулирую ли я1.
Так вот, этот экзамен
я выдерживал каждый раз, а Вы говорите: мнительность.
Скажу откровенно: меня и не тянет никуда. Мне трудно представить себе, как я окажусь вновь в
знакомых местах, увижу вновь «знакомые» лица и особен-
134
но новых начальников. И до сих пор не пойму: неужели «вчерашнему близкому
приятелю»2 нужно для его карьеры,
действительно, изображать такую звериную ненависть ко
мне. К карьере он, конечно, на этом ничего не прибавит, но вот зачем-то, ведь,
нужно это ему. А как он беспрерывно лжет — особенно в Москве! Даже страшно... Ведь, вообще, имеется рекомендация
Бюро Отд<елен>ия использовать меня на научной работе, но он не
желает и протестует3. Жму
руку, обнимаем.
Ваш М. Привет
А<нтонине> П<етровн>е.
1 Речь идет о П. Г. Ширяевой, сотруднице Сектора
фольклора ПД (сообщено Г. Г.
Шаповаловой (1918-1996), секретарем Сектора в 1940-1953 гг.).
Пелагея Григорьевна Ширяева (1903 -1986) работала в ПД с
1933 по 1959 гг.; М. К. Азадовский активно способствовал ее трудоустройству.
2 Имеется в виду Н. Ф.
Бельчиков.
3 В архиве К. М.
Азадовского сохранилась выписка из протокола № 18 заседания Бюро Отделения лит-ры
и языка от 29 июня
«Согласиться с
решением дирекции Института русской литературы об освобождении доктора филол. наук М. К. Азадовского от
должности заведующего Сектором
фольклора на основании ст. 47 п. «ж» Код. Зак. о труде.
Рекомендовать дирекции Института
рассмотреть вопрос о возможности использования
М. К. Азадовского в штате Института в должности ст. научного
сотрудника».
Марк Константинович
надеялся, что ему удастся — на основании этого постановления
— возобновить работу в ПД. 5 июля